КРАЕМ тронутые...
Вопрос: Что вас вдохновило на создание «Воздушных пиратов»?
Пол: «Пираты» начались с карты. Крис её нарисовал и дал мне, сказав: «Вот тебе мир. Расскажи-ка, что там происходит?»
читать дальшеКрис: Я нарисовал карту, похожую на окончание любых географических карт – потому что меня всегда притягивали их границы, означающие границы известного нам мира.
Пол: На создание Дремучих Лесов меня, пожалуй, вдохновили сказки братьев Гримм. Ну, и большую роль сыграли другие книги – такие, как «Алиса в Стране Чудес» и «Алиса в Зазеркалье», «Путешествия Гулливера».
Вопрос: Какие персонажи «Пиратов» больше всего вам дороги?
Крис: Пожалуй, пауки-шпиндели. Полу легко было написать, что мол, они прозрачны, как стекло. Зато каково иллюстратору! К тому же шпиндели очень долго живут – почти четыреста лет, – и это значит, что они знают об истории Края куда как больше всех других обитателей.
Пол: А я люблю толстолапов. Крис сначала было нарисовал их свирепыми, огромными, как пирамиды, медведями. Но поскольку они выглядели очень злобными, я сделал им более кроткий характер. Мы очень радовались, когда их характер раскрывался на протяжении истории, когда проявлялись их привычки и обычаи, и наконец, когда народился их язык.
Вопрос: А как вы разобрались с именами персонажей, с их столь различными характерами и судьбами?
Пол: Мы оба терпеть не можем типовые фэнтези-имена, поэтому в "Воздушных пиратах" попытались от них отойти. Так, например, имена лесных троллей связаны с деревьями – как Снетчвуд (Дровосек), Граффбарк (Грубая Кора). У душегубцев имена «мясные»: Хрящик, Крепышка, Тендон (Сухожилие), Брискет (Живчик). Для имён академиков основой послужили латынь и язык басков, поэтому там так много окончаний на «-ус» и звука «кс». Имя Каулквейпа, прошедшего через множество испытаний, взято из немецкого языка (нем. Kaulquappe - «головастик»). А Прутик, как известно, просто маленькая частичка Дремучих Лесов…
Пока история развивалась, рождались приквелы и сиквелы, жизненные пути тех или иных персонажей всё больше и больше раскрывались. Так, Марис – мать Прутика – лишь упоминалась в первой книге. В «Древнем страннике» мы встречаемся с ней вновь – но она еще девочка. И только в книге, которую мы только что закончили – в «Вольных Пустошах» - мы можем прочитать, что с ней приключилось после того, как она оставила младенца в Дремучих Лесах. Так эта история раскрылась более-менее удовлетворительно.
Вопрос: А какие книги вы любили в детстве?
Крис: «Квартира Стэнли» Джеффа Брауна.
Пол: «Призрак Толлбут» Нортона Джастера.
Вопрос: Вы работаете в паре от разработки концепции до готового результата. А на что похож этот процесс? Как на самом деле развивается подобное соавторство?
Пол: Рисунки и слова рождаются одновременно, каждый зависит от развития другого. Иногда персонажи и создания рождаются из рисунка, а иногда – из текстового описания. К тому же, сюжет разрабатывается нами обоими одновременно, ну, и наконец, это же наши детища! Таким образом, текст гоняется туда-сюда, постоянно переписывается, пока результат не начнёт удовлетворять нас обоих.
Вопрос: А какая часть была самой спорной в процессе работы над серией?
Пол: Да весь процесс спорный. Правда, больше всего споров вызывает, пожалуй, денежный вопрос… Мы оба получаем огромное удовольствие от игры в мир Края. Повесть «За Тёмными Лесами» была очень простенькой, своеобразным набором эпизодов из классического романа о путешествиях, с помощью которого – и главного героя, конечно же, - мы обследовали новый, еще неизведанный мир. Но чем глубже мы проникали в Край, тем ярче и богаче становился он, и простенькие истории усложнялись и усложнялись. Мы были зачарованы тем, как мир разворачивался перед нами, как мы узнавали всё больше и больше из его истории, как проявлялась политика и природа – всё глубже и глубже.
Вопрос: А когда впервые вы попытались писать/рисовать?
Крис: В пять лет, на спинке церковной скамьи. Мама дала мне бумагу и карандаши, и велела сидеть тихонько, пока батюшка читал проповедь (вроде интересную).
Пол: А я писал сказки с того самого момента, как вообще писать выучился. Лет в семь я сочинял истории об улитке по имени Оливер. А в десять честно трудился над созданием продолжения к «Призраку Толлбуту», желая знать, что же будет с героями через двадцать лет, и в итоге накропал повесть «Область мыслей».
Вопрос: В «Полночи над Сантктафраксом» Прутик теряет сразу двух отцов. Как это отразилось на развитии его образа?
Пол: Прутик растёт. Он берёт на себя ответственность за команду отца. А когда умирает Тунтум, он осознаёт, насколько он вырос и созрел морально с тех пор, как покинул деревню Лесных Троллей. Он надеется, что Тунтум гордился бы им, и понимает, чего он достиг.
Вопрос: Какой эпизод вам было веселее всего сочинять?
Крис: Пожалуй, больше всего мы веселились над сценой на арене вжик-вжиков. Великий Рынок Рабов со всеми его платформами и переходами, развешанными на деревьях Дремучего Леса, является домом не умеющих летать шраек – одно это уже смешно. Побег оттуда на зубоскалах тоже был хорош и изрядно нас повеселил, пока мы его писали и рисовали.
Пол: «Полночь над Санктафраксом» - это третья повесть и первая книга, с которой мы начали реально пожинать плоды совместного труда и узнавать свой мир глубже. Зубоскалы (которых я описывал и представлял неким гибридом гиен и леопардов, и которых Крис нарисовал как забавную помесь кита и жабы) глянулись мне тем, что они отлично приспособлены скакать с ветки на ветку.
А вот как маленький эпизод из первой книги решительно повлиял на сюжет третьей. В процессе работы над повестью «За ТёмнымиЛесами» мне потребовалось какое-нибудь пиратское наказание вроде «прогулки по доске» или привязывания к стволу пушки. Поэтому я изобрёл вариант «предать небесному огню». В «Полночи над Санктафраксом» эта «проходная» идея стала основным стержнем развязки сюжета – но мы ничего не говорили, если вы еще не прочитали книгу! ^_^
Вопрос: Из «Воздушных пиратов» вышел бы прекрасный фильм – ведь истории буквально перенасыщены действием, там много очаровательных созданий и непревзойдённый комиксный тайминг*. Думали ли вы о возможности киносъёмок, когда писали свои повести?
Пол: Мы не задавались целью написать историю, которая бы легко подходила под экранизацию. Но мы оба работали так, чтобы визуализация образов была как можно более яркой, и наверное поэтому сюжет, характеры и развитие каждой сцены напоминают кино. Но вообще, увидеть «Воздушных пиратов» на большом экране– это было бы ЗДОРОВО!
*тайминг (реж.) – термин, означающий влияние единицы экранного времени на единицу сценического действия.
Пол: «Пираты» начались с карты. Крис её нарисовал и дал мне, сказав: «Вот тебе мир. Расскажи-ка, что там происходит?»
читать дальшеКрис: Я нарисовал карту, похожую на окончание любых географических карт – потому что меня всегда притягивали их границы, означающие границы известного нам мира.
Пол: На создание Дремучих Лесов меня, пожалуй, вдохновили сказки братьев Гримм. Ну, и большую роль сыграли другие книги – такие, как «Алиса в Стране Чудес» и «Алиса в Зазеркалье», «Путешествия Гулливера».
Вопрос: Какие персонажи «Пиратов» больше всего вам дороги?
Крис: Пожалуй, пауки-шпиндели. Полу легко было написать, что мол, они прозрачны, как стекло. Зато каково иллюстратору! К тому же шпиндели очень долго живут – почти четыреста лет, – и это значит, что они знают об истории Края куда как больше всех других обитателей.
Пол: А я люблю толстолапов. Крис сначала было нарисовал их свирепыми, огромными, как пирамиды, медведями. Но поскольку они выглядели очень злобными, я сделал им более кроткий характер. Мы очень радовались, когда их характер раскрывался на протяжении истории, когда проявлялись их привычки и обычаи, и наконец, когда народился их язык.
Вопрос: А как вы разобрались с именами персонажей, с их столь различными характерами и судьбами?
Пол: Мы оба терпеть не можем типовые фэнтези-имена, поэтому в "Воздушных пиратах" попытались от них отойти. Так, например, имена лесных троллей связаны с деревьями – как Снетчвуд (Дровосек), Граффбарк (Грубая Кора). У душегубцев имена «мясные»: Хрящик, Крепышка, Тендон (Сухожилие), Брискет (Живчик). Для имён академиков основой послужили латынь и язык басков, поэтому там так много окончаний на «-ус» и звука «кс». Имя Каулквейпа, прошедшего через множество испытаний, взято из немецкого языка (нем. Kaulquappe - «головастик»). А Прутик, как известно, просто маленькая частичка Дремучих Лесов…
Пока история развивалась, рождались приквелы и сиквелы, жизненные пути тех или иных персонажей всё больше и больше раскрывались. Так, Марис – мать Прутика – лишь упоминалась в первой книге. В «Древнем страннике» мы встречаемся с ней вновь – но она еще девочка. И только в книге, которую мы только что закончили – в «Вольных Пустошах» - мы можем прочитать, что с ней приключилось после того, как она оставила младенца в Дремучих Лесах. Так эта история раскрылась более-менее удовлетворительно.
Вопрос: А какие книги вы любили в детстве?
Крис: «Квартира Стэнли» Джеффа Брауна.
Пол: «Призрак Толлбут» Нортона Джастера.
Вопрос: Вы работаете в паре от разработки концепции до готового результата. А на что похож этот процесс? Как на самом деле развивается подобное соавторство?
Пол: Рисунки и слова рождаются одновременно, каждый зависит от развития другого. Иногда персонажи и создания рождаются из рисунка, а иногда – из текстового описания. К тому же, сюжет разрабатывается нами обоими одновременно, ну, и наконец, это же наши детища! Таким образом, текст гоняется туда-сюда, постоянно переписывается, пока результат не начнёт удовлетворять нас обоих.
Вопрос: А какая часть была самой спорной в процессе работы над серией?
Пол: Да весь процесс спорный. Правда, больше всего споров вызывает, пожалуй, денежный вопрос… Мы оба получаем огромное удовольствие от игры в мир Края. Повесть «За Тёмными Лесами» была очень простенькой, своеобразным набором эпизодов из классического романа о путешествиях, с помощью которого – и главного героя, конечно же, - мы обследовали новый, еще неизведанный мир. Но чем глубже мы проникали в Край, тем ярче и богаче становился он, и простенькие истории усложнялись и усложнялись. Мы были зачарованы тем, как мир разворачивался перед нами, как мы узнавали всё больше и больше из его истории, как проявлялась политика и природа – всё глубже и глубже.
Вопрос: А когда впервые вы попытались писать/рисовать?
Крис: В пять лет, на спинке церковной скамьи. Мама дала мне бумагу и карандаши, и велела сидеть тихонько, пока батюшка читал проповедь (вроде интересную).
Пол: А я писал сказки с того самого момента, как вообще писать выучился. Лет в семь я сочинял истории об улитке по имени Оливер. А в десять честно трудился над созданием продолжения к «Призраку Толлбуту», желая знать, что же будет с героями через двадцать лет, и в итоге накропал повесть «Область мыслей».
Вопрос: В «Полночи над Сантктафраксом» Прутик теряет сразу двух отцов. Как это отразилось на развитии его образа?
Пол: Прутик растёт. Он берёт на себя ответственность за команду отца. А когда умирает Тунтум, он осознаёт, насколько он вырос и созрел морально с тех пор, как покинул деревню Лесных Троллей. Он надеется, что Тунтум гордился бы им, и понимает, чего он достиг.
Вопрос: Какой эпизод вам было веселее всего сочинять?
Крис: Пожалуй, больше всего мы веселились над сценой на арене вжик-вжиков. Великий Рынок Рабов со всеми его платформами и переходами, развешанными на деревьях Дремучего Леса, является домом не умеющих летать шраек – одно это уже смешно. Побег оттуда на зубоскалах тоже был хорош и изрядно нас повеселил, пока мы его писали и рисовали.
Пол: «Полночь над Санктафраксом» - это третья повесть и первая книга, с которой мы начали реально пожинать плоды совместного труда и узнавать свой мир глубже. Зубоскалы (которых я описывал и представлял неким гибридом гиен и леопардов, и которых Крис нарисовал как забавную помесь кита и жабы) глянулись мне тем, что они отлично приспособлены скакать с ветки на ветку.
А вот как маленький эпизод из первой книги решительно повлиял на сюжет третьей. В процессе работы над повестью «За ТёмнымиЛесами» мне потребовалось какое-нибудь пиратское наказание вроде «прогулки по доске» или привязывания к стволу пушки. Поэтому я изобрёл вариант «предать небесному огню». В «Полночи над Санктафраксом» эта «проходная» идея стала основным стержнем развязки сюжета – но мы ничего не говорили, если вы еще не прочитали книгу! ^_^
Вопрос: Из «Воздушных пиратов» вышел бы прекрасный фильм – ведь истории буквально перенасыщены действием, там много очаровательных созданий и непревзойдённый комиксный тайминг*. Думали ли вы о возможности киносъёмок, когда писали свои повести?
Пол: Мы не задавались целью написать историю, которая бы легко подходила под экранизацию. Но мы оба работали так, чтобы визуализация образов была как можно более яркой, и наверное поэтому сюжет, характеры и развитие каждой сцены напоминают кино. Но вообще, увидеть «Воздушных пиратов» на большом экране– это было бы ЗДОРОВО!
*тайминг (реж.) – термин, означающий влияние единицы экранного времени на единицу сценического действия.