Сурьёзное.
читать дальшеПредсмертное.
Из-за завтрашней битвы была вдвое урезана норма выдачи хрумхрымсова чая и других «согревающих» напитков. Но сегодня я не хочу пить, и эта новость меня нисколько не расстроила. Свою порцию я отдал Тяпляпу, так он радовался лишней кружке как ребёнок.
Это началось ещё вчера вечером. Не раз бывало, что мы кидались в бой, окружённые врагами со всех сторон и выходили победителями. В душе кипела благородная ярость, меч никак не мог насытиться кровью, а в глазах читался вызов: «Ну, есть ещё самоубийцы?». И пьянящий аромат риска, кружил голову не хуже вина. А вином мы заливали после боя свои глотки, которые от боевых кличей уже начинали дымиться. Но сейчас… Я чуствую себя иначе.
Когда идешь в бой в первый раз, то поджилки трясутся. Думаешь только о том, как бы сберечь свою шкуру, но если это удаётся, то постепеенно свыкаешься и появляется время, чтобы загнать страх в сапоги. В итоге он постепенно пропадает, и появляется гордость. Гордость за то, что сражаешься под знамёнами одного из величайших сынов нашего народа – генерала Титтага. Но в итоге пропадает и гордость, и к войне начинаешь относиться как к любимой работе. Работе, которую ты профессионально и спокойно выполняешь. Но сегодня… Я чувствую, что завтрашний бой – будет моим последним боем.
- Чё ты унываешь? - спросил меня Тяпляп. Да если б я знал. Казалось, столько вместе пережили, во стольких передрягах побывали, а тут – просто несколько сот почти безоружных учёных сопляков… Нет, конечно у них есть свои отряды, но по сравнению с тем, что у нас на счету – это просто смешно. Бойня а не битва. Но почему эта гнетущая тоска не покидает меня?
Чтож, пусть будет так. Пусть я погибну, но я сумею сделать это достойно, и мой верный Хрясьпополам заставит замолчать не одну библиотечную глотку. К этой мысли я уже привык, но труднее всего – ожиданее. Ноги сами рвутся бежать куда-нибудь, хоть к Хрумхрымсу в зубы, только чтобы поскорее. Поскорее умереть и не ждать. Но я вытерплю. Я достойно приму смерть и умру с оружием в руках. Как бы я не боялся, я не имею право позорить имя моего отца. Так что хотя бы ради него…
- Ох и повеселимся же мы завтра! – восклицает Тяпляп, вскидывая арбалет и прицеливаясь. – А то от скуки подохнем скоро. Хоть чуть-чуть разомнёмся, верно, Шлак?
- Да, Тяпляп, повеселимся. – Отвечаю я. - А сейчас лучше выспаться, иначе завтра мы проспим всё веселье.
Пусть хотя бы мой лучший друг заснёт этим вечером, не думая о смерти…